С самого детства Шелдон Купер был необычным ребёнком. Его ум работал иначе, чем у других. Пока сверстники гоняли мяч во дворе, он размышлял о законах физики. Родителям было непросто его понять. Мать, женщина глубокой веры, чаще водила его в церковь, чем в научный кружок. Она молилась, чтобы сын обрёл простые детские радости. Отец, в прошлом тренер, привыкший к ясным спортивным правилам, лишь качал головой. Его вечера проходили в кресле перед телевизором, с банкой пива в руке. Научные термины сына были для него шумом на фоне футбольного матча.
Шелдону было одиноко. Попытки заговорить с одноклассниками о ядерных реакциях или квантовой механике вызывали лишь недоумённые взгляды. Его вопросы часто звучали странно. Например, где раздобыть определённые химические элементы для опытов. Это пугало учителей и окончательно отдаляло от других детей. Единственным убежищем для него становились книги и собственные мысли. Мир формул и теорий был понятнее и безопаснее, чем сложные правила общения.
